«НЕВЕДОМЫЙ БОГ: У.Т. Смит и телемиты»

ГЛАВА  СЕДЬМАЯ

Nemo abest

Сейчас, как и в последнее время, корабль наш идет по гладкому морю, но все же следует внимательно обходить скалы, порождающие буруны, а их немало… Я человек, вполне привыкший к непогоде, и не прочь рискнуть, но другие в чем-то устроены не так крепко, поэтому я кладу руль под ветер - возможно, не без надежд на то, что в один прекрасный день мы сможем выйти в открытое море, где нам не придется так осторожничать с рулем и так пристально смотреть вперед. Смит – Джонсу, 1 августа 1918г.

СОБЫТИЯ ВЕЛИКОЙ ИНИЦИАЦИИ не вызвали сколько-нибудь значительной мгновенной реакции. Кроули нормально воспринял описание Джонсом его злоключений, тогда еще ничуть не сомневаясь в его психическом здоровье. Бафомет объявил внутреннему кругу руководителей О.Т.О., что Джонс, известный как Брат O.I.V.V.I.O., пересек Бездну на всех планах и, таким образом, занял позицию, которая пустовала с тех пор, как Кроули получил степень Мага. Предсказание сбылось, чему он был весьма рад. Джонс почти полностью разобрался со своими житейскими делами, и, пристроив Руби и Диди к друзьям, 25 марта 1918 года отбыл на причастие к Кроули. Его провожали жена и дочь, Братья Смит и Морис Фелпс[1], а также доблестная миссис Синклер.

            Смит исправно занимался практиками А.'.A.'., о чем свидетельствует его обширная переписка с Джонсом: дневники Смита за этот период не сохранились. Рождение сына положило начало периоду безмятежного семейного счастья: Кэт и Нем полностью погрузились в заботы о малыше Ноэле. С отъездом Джонса Смит стал больше уделять внимание внутренней работе: Джонс служил для него источником всех переворотов в мировоззрении и был движущей силой Ложи.

            Джонс прибыл в Нью-Йорк 30 марта: он надеялся, что на перроне его будет встречать Кроули, однако этого не случилось. Джонс подождал немного, а затем решил поискать его в редакции «Интернешнл». Здесь его терпение было, наконец, вознаграждено: навстречу ему вышел исполняющий обязанности «пишущего редактора». Джонс с размаху окунулся в оккультный мир Кроули: тот сразу же сообщил ему, что с января 1918 года регулярно общается с бесплотной сущностью по имени Амалантра (или же «Волшебником»[2]) через свою ясновидящую любовницу Родди Майнор (Сестру Ахиту, которая служила «верблюдицей» в церемонии посвящения Кроули в степень Мага). В тот вечер с помощью ясновидящей Джонс был представлен Волшебнику и получил от него имя «Абдулла»: возможно, это было аллюзией на гомоэротический «суфийский» текст Кроули ««Благоухающий сад Абдуллы, сатирика из Шираза» (1910г.) На следующий день собеседование началось с эксперимента с гашишем, после чего Кроули провел греческую инвокацию «Нерожденного». Призывающее заклинание было взято из греческого магического папируса и позднее получило новую жизнь в «Книге Самех» Кроули для призывания Священного Ангела-Хранителя.[3] Затем Волшебник переименовал Джонса в Арктеона. Их «мистический Триграмматон» должен был утвердиться во плоти по велению Волшебника, который явил ясновидящей образ двух перьевых ручек в одной чернильнице. Так они и поступили, выполнив предписание по очереди: сначала «святых тайн» сексуально-магической работы причастился Джонс, а после него Кроули.

            Волшебник оказался неисчерпаемым источником разных откровений. Благодаря его посредничеству, было обнаружено тайное значение слова “Akamrach” – Слова Равноденствия, которое они надлежащим образом передали Брату Смиту в «Святилище Гнозиса, что на острове Манхэттен».  Слово это означало «поток кристально чистой воды, текущей по Путям Тет и Мем, Вселенский Растворитель».[4]

            Растворители пользовались у них большим интересом: наркотические вещества стали постоянной составляющей магической практики Кроули. Он подробно писал в «Эквиноксе»[5] о достоинствах гашиша, «расшатывающего прутья клетки, в которой томится душа», ассортимент его веществ постоянно пополнялся. В «Исповеди» Кроули упоминает о своем визите в Детройтские лаборатории фармацевтической компании «Парк Дэвис» в октябре 1915 года. Сотрудники лабораторий были столь любезны, что приготовили для него особый мескалиновый препарат, который стал приятным пополнением в его и без того богатой личной фармакопее.[6] Перед встречами с «Волшебником» Родди Майнор всегда курила опиум, что в записях благоразумно именовалось «общением с Матерью наших Снов». К списку психоактивных веществ Кроули добавил эфир, потому что считал его «неоценимым подспорьем для проведения ментального анализа, а также для принятия собственного окончательного решения по любому вопросу».[7]

            После экспериментов с веществами под надзором Кроули Джонс предложил Смиту попробовать вызвать у себя «определенное состояние сознания, отличное от нормального» с помощью вдыхания паров эфира.

Итак, для того чтобы взбодриться и подготовиться к определенной практике или же поэкспериментировать с собой, нужно сделать следующее. Купи полуфунтовую банку эфира и в конце недели, когда у тебя будет достаточно времени в воскресный день, чтобы принюхаться к его запаху, устройся в кровати поудобнее. Ляг на бок или на живот, взяв в одну руку пробку, а в другой держа банку. Свободно вдыхай и ничего не бойся. Продолжай, пока не получишь результаты. Эффект будет продолжаться, пока ты будешь вдыхать, и прекратится почти сразу, как только остановишься. Я был весьма неправ, сделав всего лишь несколько неглубоких вдохов. Ты увидишь, что для полноценного эффекта может понадобиться пара часов и полбанки эфира. Я работал в течение этого времени без каких-либо негативных последствий. Ты увидишь, как в ходе эксперимента разные уровни сознания раскрываются самым любопытным образом. Тщательно все запиши и отправь мне для комментария. Не возобновляй практики, пока не получишь мой ответ, и до той поры не экспериментируй на других. Ты заметишь, что легкие не смогут принять слишком много эфира, а пройдя определенную стадию и привыкнув, ты уже сможешь выдыхать через рот. Не бойся, что уснешь – общее мнение сходится на том, что если такое произойдет, ты подсознательно заткнешь банку пробкой.[8]

Смит, будучи «чела», который всегда готов, сразу же опробовал этот метод. Он предупредил Кэт о том, что будет занят и его не следует беспокоить, заперся в спальне и начал вдыхать эфир. По истечении часа с небольшим он не заметил никаких изменений в сознании, чувствуя разве что тяжесть в ногах. Позже Смит все же отключился, но перед этим заботливо убрал укупоренную банку с эфиром под кровать. Его разбудили Нем и Кэт, которые вовсю долбили в дверь. Они пришли в ужас от увиденного: позже они рассказывали, что нашли Смита без сознания с побелевшими, как у мертвеца, лицом и губами. Разразился скандал, в ходе которого Смит пытался успокоить их, говоря, что делал это исключительно ради других.[9] В ответ на отчет Смита по поводу этого неудачного эксперимента Джонс заявил, что его добрый Брат перегнул палку и вышел далеко за пределы «любопытного состояния», попросту надравшись до чертиков.

            Проведя более года во мраке, 30 апреля Смит объявился в Ложе, готовый к работе. Ложа располагалась в его доме по адресу Северный Ванкувер, Восточная 13-я улица, 138: этот дом он когда-то официально передал в собственность О.Т.О. и дар был должным образом принят Бафометом.  Новая «Вставка в ритуал II^о степени»[10] требовала от членов О.Т.О. VII^о степени пожертвовать Ордену какое-либо недвижимое имущество. Ранее Кроули проделал это (в своем роде) с единственным принадлежавшим ему домом «Болескин Хаус» в шотландской деревеньке Фойерс. На момент передачи дара дом был предметом крупного залога.[11] В дальнейшем Ложа стала называться «Агапэ», или «Любовь» в переводе с греческого, а во избежание путаницы в произношении (в английском языке возможна путаница со словом «agape», в переводе означающим «разинув рот» - прим. пер.) было принято написание «Agapae». Джонс как Вице-король в Канаде назначил Смита Достопочтенным Мастером Ложи в дополнение к обязанностям Казначея. Руби была назначена Вторым Офицером, а Нем – Третьим Офицером, Секретарем и Церемониймейстером. Однако Руби отказалась от должности и на ее место поставили Сестру Скидмор. Немногочисленному собранию была зачитана свежая телемическая книжица от Бафомета «De Lege Libellum», но ей не удалось вызвать большого энтузиазма у слушателей. Без Джонса Ложа не была уже тем средоточием жизни, что раньше. Как и прежде, в Ложе проводились собрания и посвящения в степени, но для Смита все это выглядело весьма жалко.

            Хотя Кроули и не нравилась идея с приездом Руби, Джонс все-таки пригласил ее к себе, и 3 июня она отправилась в Нью-Йорк. Руби всегда держалась на приличном расстоянии от братства Ложи, и Смит написал Джонсу, что, судя по всему, она будет рада возможности повидаться.

            В то же самое время, когда Руби увидела Манхэттен, в телемической minutiim mundum (вселенной в миниатюре – прим. пер.) появилась другая персона: это был молоденький мичман из Военно-морской академии США в Аннаполисе С. Ф. Рассел.[12] 9 июня 1918 года, в свой день рождения (и день рождения Смита), Рассел познакомился Нью-Йорке с Алистером Кроули, заинтересовавшись серией его статей о возрождении магии, публиковавшихся в журнале «Интернейшнл». В тот же день Рассел подписал Клятву Послушника A\A\, приняв девиз и магическое имя Γενεσθαι («Генестай» — аорист греческого глагола, означающий «я родился»). Обязанности Принимающего Неофита выполнял сам Кроули. Вечером того же дня Джонс и Руби ассистировали Кроули на «срочном экстренном Посвящении» Расселла в степени О.Т.О. вплоть до третьей включительно. Джонс поделился со Смитом мнением о том, что такая работа со степенями отнюдь не является пределом его мечтаний.[13]  Однако кандидат, о котором шла речь, стоил усилий. В Расселе Кроули увидел задатки идеального соискателя, молодого человека, одаренного «потрясающими способностями, подкрепленными исключительной энергией и другими моральными качествами из тех, которых требует Великая Работа, да и, собственно, любая работа, достойная так именоваться».[14] «Юнга» привлекал Кроули и в сексуальном плане, что со всей графической откровенностью демонстрируют его дневники из Чефалу. Увы и ах, чарам Цирцеи в исполнении Кроули не удалось вызвать ответный интерес в Расселе. К тому же, молодой талант имел и темную сторону: по словам Кроули, он был «грубиян, упрям как осел и жуткий бунтарь». Пути их изначально свела злая судьба, но на тот момент Телема получила нового страстного последователя, готового служить ей верой и правдой.

            На материальном плане нужда в деньгах, необходимых для финансирования движения, была постоянной головной болью телемитов. В письмах Смиту Джонс, ничего не утверждая наверняка, намекает на то, что умение Кроули вести финансовые дела вызывает у него сомнения. В апреле 1918 года «Интернейшнл» был продан, и Кроули потерял работу (возможно, единственную работу, за которую когда-либо получал жалованье). Определенным утешением для него стала новость о том, что новые владельцы тоже прогорели, успев выпустить всего один номер. Джонс же нашел работу всего за несколько недель пребывания в Нью-Йорке: он гордился своей способностью заниматься духовной работой, не теряя при этом обычной. Вот что он писал Смиту: «Я убежден, что это дает сто очков вперед попыткам полностью прожить на средства Ордена или чего-то подобного – если, конечно, такой выбор не является абсолютной необходимостью ради Ордена + не ради себя»[15]

            В июле Кроули сместил Джорджа Макни Коуи с поста Великого Генерального Казначея и поставил на его место Джонса, одновременно повысив его до Заместителя Генерального Великого Мастера. Оставив Джонса за главного, Кроули отправился в «магическое уединение» на остров Эзопа на реке Гудзон в северной части штата Нью-Йорк. Джонс присоединился к нему 10 августа, намереваясь задержаться там на неделю. Он вернулся в город 16 августа, а Кроули - 19-го, после чего они открыли дебиторские и банковские счета для О.Т.О. Кроули был вполне откровенен в переписке с Джонсом, излагая свою позицию по поводу денег и сторонников О.Т.О. Все, что требовалось для работы О.Т.О. – это несколько хороших покровителей, хотя это мнение не вязалось с заявлениями Кроули о благородных целях Ордена обеспечить массовое личностное освобождение с помощью распространения Закона Телемы. Подозрения Джонса насчет того, что Кроули хочет использовать средства О.Т.О. для персонального содержания, привели их к серьезной размолвке. 27 августа Джонс написал Кроули официальное письмо с уведомлением о выходе из О.Т.О.:

Я чувствую, что этот Орден мог бы быть полезным в деле Освобождения Человечества согласно Новому Закону, но как деловое предприятие он меня не интересует ни в коей мере. Я вынужден заявить, что некоторые выдвинутые вами предложения имеют все признаки использования вами Ордена для своих частных и личных целей, и мне это крайне неприятно. Думаю, что не могу более продолжать в этом духе, не погрешив против своей Истинной Воли, и посему я полностью разрываю свою связь с Орденом официально как Заместитель Г.В.М., Великий Генеральный Казначей и Вице-король Канады, а также как частное лицо и член Ордена.[16]

Что же касается Ордена A.’. A.’., Джонс оставил за собой «абсолютную Свободу действовать так, как меня осенит Светом Истины». Ведущим Братьям О.Т.О. он отправил другое письмо, в котором объяснил свой отказ от всех титулов в Ордене мистическими причинами и подтвердил свое предложение безвозмездной помощи человечеству в лице Братьев и Сестер.

Кроули не видел этих писем, пока Джонс не доставил их лично 10 сентября. Джонс ощущал глубокое чувство покоя, «вхождение в Истинное Дао». Кроули признал, что озадачен отставкой Джонса.

            Конечно, Смит был разочарован тем, что его друг и наставник решил поставить крест на О.Т.О., ведь он очень хорошо знал, как мало людей в Ордене. Впрочем, он полагался на свое предчувствие «новой волны». Их переписка свелась к обсуждению вопросов A.’. A.’. Прошел год с тех пор, как Смит получил степень Неофита, и Брату V.P.O.V. было пора подавать дневник работ своему Зелатору, Брату Ахаду. Тот перечитал его и вернул с комментариями: в целом Зелатор был доволен объемом работы, выполненной Неофитом, и высказал сожаление лишь о том, что дневниковые записи оказались не такими обширными, как хотелось бы. Он пожелал Смиту «больше уверенности в себе, ибо ты являешься Богом, если можешь осознать этот факт, так что тренируй все свое существо соответственно».[17] Смит же получил следующий тест для продвижения на степень Зелатора:

A            Пройди сквозь дверь, на которой начертана эта фигура

и выясни ее значение с помощью видения.

В             Опиши Знак   в 4 Мирах.

С             Отправься во «Дворец», упоминаемый в  I.iber CCXX Гл. I и дай полное описание Четырех Врат.  

D            Проведи инвокацию Луны и Йесод. Выясни с помощью видения, почему Йесод называется Основание.

E             Посети Клиппот Близнецов и дай полное описание.

F             Выясни значение гексаграмм   и  . Рассмотри их сходство или различие.            

G            Выполни Раздел A.A.A. of Liber H.H.H.[18]  и дай полный отчет о результатах.

H            Разработай Пантакль, представляющий Вселенную, и сдай на проверку.  

I              Напечатай по памяти  избранную Главу Liber VII[19] и сдай на проверку.[20]

            Еще одной нелегкой задачей стало больше притом, что у Смита и так было полно забот: по миру распространялась эпидемия испанки, и к тому времени она со всем неистовством обрушилась на Ванкувер. Он даже задумался, не могло ли все это объясняться темным воздействием Чарльза Лазенби и «Черных Братьев» из Т.О. В довершение всего на долю Смита выпала печальная обязанность сообщить Джонсу о смерти его первого Испытуемого Говарда Э. Уайта 29 ноября 1918 года. Зная, что дни Говарда сочтены, Смит хотел навестить его, но успел приехать лишь на следующий день после его кончины. Уайту было тридцать три года, когда он скончался от туберкулеза, и Смит считал, что возможной причиной чахотки (как тогда называли туберкулез) могли быть сексуальные ограничения. Впервые в своей жизни Смит присутствовал на похоронах, что огорчило его до глубины души. 3 декабря Ложа устроила тризну по Уайту. Единственным лучом света для Смита оставался его сын Ноэль, который был в семье всеобщим любимцем. Смиту удалось разрешить все проблемы с домочадцами, и это было безусловным шагом вперед по сравнению с их прежним безрадостным положением.

            Не оставлял он и надежды на то, что Джонс еще вернется к работе в О.Т.О.  Его весьма порадовала ремарка Джонса о том, что «возможно, ритуалы будут пересмотрены, и Слова первых Двух Степеней будут даваться корректно, а связь с масонством станет менее очевидной»[21]. Этому желанию суждено было исполниться, по крайней мере, частично: зимой 1918 года к Кроули обратилась группа масонов Шотландского Устава в Детройте, которые (по словам Кроули) искали его наставлений. Впрочем, этот опыт не укрепил их братские узы, о чем свидетельствуют его воспоминания о «Детройтской работе» в «Исповеди»:

В ту зиму ко мне обратилась влиятельная группа первосортных масонов Детройта. Они отлично знали, что их Орден был в лучшем случае фиглярством, а в остальном – чем угодно вплоть до мошенничества и вымогательства. Они жаждали света, зная, что у меня его можно найти. Я предложил реорганизацию масонства с заменой помпезностей и банальностей их многочисленных ритуалов простой, ясной и связной системой.

Вскоре я увидел, что любые усилия будут лишь пустой тратой времени. Даже их компактную группу раздирали жестокая зависть и ревность. Их руководитель [г-н Фрэнк Т. Лодж] скрывал за всеми своими возвышенными речами лишь одну истинную страсть – общение со своей умершей женой, светской восковой куклой с глупой ухмылкой, принцессой жеманных чаепитий! Запасной игрок – доктор [Д-р Седрик П. Сибли], который бессонными ночами метался в поту от стыда и сентиментальности, пытаясь понять в мучительной тревоге, должен ли он развестись, чтобы жениться на белобрысой старой деве, наполовину обезумевшей от раковой боли, с которой у него не было никаких сексуальных отношений, но была всепоглощающая навязчивая мысль о том, что она его родственная душа, его мистическая пара, его духовный партнер, его «Уиджа-жена». Третий, узколобый невежда, икрой мечет безграмотные аргументы в доказательство того, что знаки зодиака как-то вдруг перемешались - очевидно, из-за путаницы с очередностью двенадцати апостолов! Единственный член группы, имевший хоть какое-то образование – в том смысле, в каком мы это понимаем в Европе - более чем на полголовы свихнулся на сексе [Альберт У. Раерсон]. Он вбил себе в голову, что существует тайный метод управления этими делами, и тот, кто владеет им, может демонстрировать всяческие чудеса - от излечения чахотки до получения миллиона долларов. Он провел жизнь в погоне за книгами по сексуальной Магии, и, зная, что я обладаю секретом, за которым он охотится, провел ночь, дрожа в коридоре и прижимая ухо к замочной скважине двери моей спальни в надежде услышать хоть что-то, что даст ему намек. Он даже пытался использовать свою любовницу [Берта Брюс] в качестве шпиона: когда она вышла из моей комнаты, он принялся давить на нее и угрозами выпытывать мельчайшие подробности ее приключения!

Лучшим в этой компании был молодой врач [д-р Фрэнк Э. Бауман], у которого было достаточно здравого смысла, чтобы видеть, какие дураки все остальные, презирать блефующих мастеров рекламы и понимать, что истинные маги – это обязательно джентльмены и грамотные люди. Он чувствовал, что безнадежно заплутал во мраке Детройта, но не верил в то, что сможет исправить положение, отправившись на поиски Грааля без проводника. Он настолько утвердился в своих сомнениях и недоверии, что даже истина, запачканная его подозрительностью, не могла заглушить шепотов демонов отрицания. Они настойчиво убеждали его дрожащую душу, что сорняки лжи цветут столь пышным цветом, что даже мельчайшему семени правды никогда не пробиться сквозь них. И так, сомневаясь в целом мире, он выучился сомневаться в самом себе. Воля его была пропитана скептицизмом. Он был не в состоянии решиться на что-то определенное. Этот человек обладал многочисленными достоинствами, но рвачи-шарлатаны, кишмя кишащие в Америке, вынудили его вести жизнь пассивную и бесцельную. Он даже не понимал, что мог бы давно спасти свою душу, если бы доверился ничтожнейшему из мошенников Чикаго и пошел на риск смерти и вечных мук ради лживейшего из пустозвонов, неспособного даже написать о том, что он розенкрейцер, не наделав в этом слове ошибок. Отвага вытащила бы его в итоге: как говорил Блейк, «Если бы глупец упорствовал в своей глупости, он стал бы мудрецом»[22].

            Неудивительно, что «простой, ясной и связной системой», предложенной Кроули детройтским масонам, оказался О.Т.О. Ритуалы, написанные Кроули, были составлены так, чтобы отобразить ход человеческого существования, научить посвященного, как наилучшим образом распорядиться своей жизнью, и предвосхитить главную тайну IX^о степени:

В восстановленном О.Т.О., таким образом, существует шесть степеней, в которых выражена целостная концепция космоса и нашего взаимоотношения с ним, и еще столько же степеней для проработки вопросов нашего долга в отношении себя и своих собратьев, развития наших способностей любого порядка, а также совершенствования и блага человечества.[23]

            Что бы там ни думали масонские Братья о своих желаниях, вскоре они получат куда больше, чем готовы были принять.