Таро Теней

14. Дагдагиэль

— Императрица —

Через ретроверсию чувственного восприятия мы достигаем вдохновения, экстатического опьянения всех чувств и способность видеть мир, пламенеющий  цветными огнями.

Дагдагиэль предстает здесь в образе сластолюбивой, развратной Венеры, изображенной как чудовищная Алфито[1] — Белая Свинья, ДоржеПамо[2], — бесстыдно барахтающаяся в болоте наслаждения, по природе своей чисто оргазмического. Это беспутная мать, не узнающая собственных отпрысков и пожирающая их в страсти чревоугодия. Ее обращенная кзади вульва (орган секреции, Лоно Времени, Око Пустоты, Врата Эона Маат) — признак Верховной Жрицы сокровенных Таинств, не склоняющейся ни перед кем, кроме того лишь, имя кому — Никто.

Врата этого туннеля подобны устричной раковине — символу мужской половой силы, источающему, однако, соленый запах моря и формой напоминающему женский орган. Вокруг них — хаос паутины; внутри же эта паутина превращается в сеть «всеразъедающего света», провалы которой суть черные дыры в межзвездном пространстве, полуночные перекрестки между измерениями, межпространственные воронки, то изрыгающие Вселенную, то втягивающие ее обратно в себя — и в небытие.

По кольцу огня, окружающего сигил, ползут Паук, Змея и Скорпион. Это символы Серк[3] — Той, что соткала первую паутину, начертала первый круг. Справа от них — Одудуа[4], Эрзули Бон-Руж[5], Богиня Любви, она же Богиня Смерти (ведь не зря Любовь называют «малой смертью»). Не отвергая никого, она предается всем без различия. Ее супруг, Зверь-Шугал[6], манит ее в миры грез, где вдвоем они дистиллируют наивысшее вино любви, эссенцию крови, млеко жизни. И его Шакти отвечает на этот призыв знаком Кот, или Коты, сладострастной Богини Вожделения,«кою лицезреет и желает Сатана»[7].

Медитация

О необходимости работы с энергиями Дагдагиэль может говорить субъективная нехватка радости, неспособность ценить простые чувственные удовольствия. При этом возможны также утрата связи с собственным телом и неспособность на эмоциональный контакт с другими людьми. Человеку может казаться, что он — физически и/или эмоционально — состарился раньше времени; такое чувство возникает, когда тело слишком долго остается закованным в биоэнергетические доспехи, признаком чего может служить иррациональный гнев или отвращение при столкновении с порнографией. На первый план здесь выходят рассудочность и аналитическое мышление — в ущерб способности искренне проживать свои чувства и жить сегодняшним днем (поскольку человек слишком сосредоточен на будущем). Всему этому могут сопутствовать узость взглядов, боязливость и неспособность расслабляться, получать удовольствие и двигаться вместе с потоком жизни.

Дары Дагдагиэль — экстатическое опьянение всех чувств, способность видеть мир, пламенеющий  цветными огнями. В этом туннеле мы начинаем понимать и ценить — и учимся использовать —  Зеленый Луч природы. Здесь открывается возможность для общения и сотрудничества с дэвами. И здесь же обретаются сексуальная мощь и плодовитость, сила причастности ко всему живому и способность нести всему живому процветание и рост. Особое значение здесь имеет ретроверсия чувственного восприятия. Это способность безо всякого страха и вреда для себя сливаться воедино со всеми формами жизни: не только с людьми, но и со всеми прочими существами, с любыми народами, культурами и вероучениями, — одним словом, со всеми проявлениями бытия, даже с теми, которые при суженном спектре чувственного восприятия кажутся отвратительными. И в этом слиянии обретаются вдохновение и божественность, самозабвенное оргастическое блаженство. Ибо в нем — сила той Любви, которая не отвергает никого и подчиняет себе даже свирепого зверя.

Неразборчивость и безрассудство в поисках последнего забытья «в поцелуях Ну»[8] и напрасное расточение сил, физических и душевных (в том числе и такие заболевания, как СПИД), — таковы опасности, подстерегающие сопутствующие абсолютной гедонистической покорности каждому влечению, когда человек погружается в чувственные удовольствия, не задумываясь о последствиях и, самое главное, даже не пытаясь окружить материнской заботой то, что он любит.

© Перевод: Анна Блейз, 2015